— Присаживайся, я пойду возьму телефон, вдруг звонил еще кто-то.

Мирослав усаживается на кухне на стул, а я иду в комнату за телефоном, просто потому что меня съедает банальное любопытство: правда ли он звонил?

Правда. Шестнадцать раз. Оу…

Становится еще больше неловко и я снова краснею, как пятиклассница.

Возвращаюсь обратно к Мирославу и дергаюсь от вибрации телефона в руке. Снова потерял меня и звонит из соседней комнаты?

Смеюсь со своего же глупого предположения, но тут же прячу улыбку, зависнув на месте и глядя в экран.

Демид: Как ты себя чувствуешь? Я очень виноват перед тобой, прими курьера через пару минут, хочу поднять тебе настроение.

Глава 9. Еся

Я буквально не верю в то, что вижу на экране телефона. Это не может быть правдой. Ощущение, что сотрясение отразилось не только на общем состоянии, но и все-таки еще на зрении и восприятии происходящего не проходит, а только усиливается. Может, я вообще сплю? Или в коме, не знаю. Ударилась сильно, а всё остальное мне кажется. На самом деле не было никаких цветов, доброго Мирослава, Демида и всего остального. Лежу себе в палате рядом с какой-нибудь старушкой и смотрю сны о странной жизни.

Ну а вдруг?

Щипаю себя, чтобы поверить в происходящее, и делаю это так больно, что на запястье наверняка останется синяк. Чёрт… Больно! Но, кажется, всё это действительно правда. Вот же…

Только захожу на кухню и замечаю, что Мирослав собирается что-то сказать, как вдруг в дверь звонят, и противная сейчас для моего сотрясения птичья трель разливается по всей квартире. Нужно срочно отключить звонок или хотя бы заменить его на что-то более тихое, пока в подъезде не починят домофон, потому что все идут сразу к двери. Потому что звук ужасный, я даже зажмуриваюсь, еще не готова к таким громкостям.

— Ты ждешь кого-то? Я не вовремя? — спрашивает Мирослав, подозрительно глядя в сторону прихожей. Ну как бы… Никого я не жду. У меня даже подруг нет толком, только знакомые с работы. Родители далеко живут, сестер и братьев у меня нет.

— Нет, всё в порядке, я не знаю, кто это, — вру почему-то, хотя сама прекрасно знаю, кто там в дверь ко мне ломится. Это же курьер, о котором только что Демид написал. Я даже не могу представить, что он додумался отправить мне. Дурак какой…

Иду к двери и открываю ее с каким-то опасением, потому что на подсознании я просто не хочу и не готова принимать подарки от Демида. Мне ничего от него не нужно, и его чувство вины тоже. Он ни в чем не виноват, только его невнимательная девушка, и всё. Лекарства оплатил мне Мирослав, машину чинят тоже в его салоне, мне в целом этого более чем достаточно как за моральный ущерб. Один отвечает за свою девушку, другой за сестру, не многовато ли отвечающих и волнующихся?

— Добрый день, доставка на имя Шестаковой Есении Андреевны, — говорит милый парень-курьер, и я хмурюсь, потому что ничего в его руках не вижу. В целом, если Демид прислал мне открытку, это будет лучшим из возможных вариантов.

— Да, это я, — киваю, и подписываю бумагу о принятии доставки до нужного адресата.

— Тогда это вам, — снова улыбается парень, наверняка делая это из вежливости, потому что я не выгляжу как девушка, которой хочется улыбаться, и достает из-за двери большой и невероятно красивый букет разноцветных сухоцветов, а еще какую-то коробку и небольшого мягкого зайчика. Боги… — Хорошего вам дня, — курьер уходит, поправив кепку, и я стою в дверях, держа на руках всю эту прелесть, не зная, что с этим делать и куда идти.

— Тайный поклонник? — звучит сзади с усмешкой, и я оживаю, оборачиваясь на Мирослава. — А говорила никого не ждешь.

— Я и не ждала, это было очень неожиданно, — говорю правду, потому что на самом деле я не ожидала всего этого. ни доставки, ни, более того, столько подарков.

Мне жутко неловко, и я краснею, закрывая за собой дверь и проходя обратно на кухню. Ставлю сухоцветы в вазу без воды, чтобы букет стоял дольше, засохнув, и любуюсь двумя красивыми и совершенно разными цветами. Когда в моей квартире последний раз были цветы? А тут два сразу. Такой аромат и яркость… Ох.

— Так всё-таки, у тебя есть парень и мне стоит уйти, пока он не пришел и не вырвал мне ноги, или это тайный поклонник и пока можно дышать свободно? — мне странно слышать такие вопросы от Мирослава, но я прокашливаюсь и всё-таки отвечаю, потому что скрывать наверное очень глупо. В конце концов Демид его лучший друг и встречается с его сестрой, он имеет право знать, кому и зачем тот отправляет цветы, если не своей второй половинке.

— Это Демид, — пытаюсь говорить как можно более холодно, чтобы доказать, что между нами нет ничего. — Он считает себя виноватым за то, что сделала его девушка, и пытается искупить свою, ну или ее, вину, — не смотрю на Мирослава и открываю коробку, чтобы хоть чем-то занять руки.

— Цветами через курьера? — посмеивается.

— И клубникой в шоколаде, — подхватываю его настроение и тоже усмехаюсь, хотя на самом деле вообще не смешно. Я совершенно не хочу, чтобы Мирослав подумал, что Демид бегает на сторону от его сестры… ко мне. Этого не хватало только. — Ты не подумай ничего, это просто в качестве извинений, он видимо действительно любит твою сестру, раз пытается извиняться за ее проступки. Прости.

— Она виновата, только дурак будет спорить, — пожимает плечами Мирослав. — А по поводу Дёмы… да не подумаю я ничего. Они всё равно долго с Ксюхой не протянут, слишком разные. Поэтому не парься. Просто не ожидал, что спустя пять лет у вас всё равно останутся друг к другу чувства.

— Что? — вспыхиваю. Что он несет? Какие чувства? С чего он взял вообще? — Не неси чушь, это просто цветы, а у меня не хватило наглости выгнать курьера.

— То есть, не скучаешь по нему? — Мирослав снова усмехается, и мне от этого становится дико неуютно. Зачем он так? Я разве давала повод подумать, что претендую на его лучшего друга и буду пытаться поссорить их с его сестрой? Нет! Я вообще жила себе спокойно, пока его и Яську в клинике не встретила. С того момента всё наперекосяк.

— Почему я должна по нему скучать? Прошло пять лет, в конце концов, мы все стали другими людьми, да я его даже не знаю! У меня полное ощущение, что и ты совсем кто-то другой, поэтому не приписывай мне те чувства, которых нет.

Не знаю, почему меня так задевает этот разговор. Наверное потому что неприятно понимать, что он обо мне такого мнения. Якобы я все пять лет жила только прошлым и не могла найти ничего хорошего, чтобы перестать страдать по бывшему. Чушь какая…

— Прости, — улыбается Мирослав добродушно, и меня немного отпускает. — Я не имел в виду ничего плохого.

— Но вышло именно так, — злюсь и обижаюсь, внезапно находя в себе силы на минимальный, но всё же отпор. Да я с этими неожиданно ворвавшимися в мою жизнь мужчинами научусь стоять за себя, как за двадцать семь лет не научилась.

— Прости, мне правда стыдно, — Мирослав буквально добивает меня своими откровениями, я не понимаю, кто он такой и куда делся тот самый Мирослав, рядом с которым мне всегда было сложно дышать и хотелось уйти подальше.

Ну он же буквально меня терпеть не мог! Прямым текстом говорил, что я совершенно не пара его лучшему другу, что делаю Демида каблуком, дураком и черт знает кем еще. Он тогда прижал меня к стене, уткнулся лбом в мой лоб и рычал на меня, что я должна уйти из их компании как можно скорее, потому что он больше не выносит видеть меня рядом.

Как всё могло измениться насколько сильно? Потому что я осталась такой же, разве что только с Демидом перестала встречаться. Всё та же неуверенная в себе неудачница, которая носит пучок на голове вместо красивой укладки и обожает кутаться в плед, как в кокон, сидя в кресле.

Но почему-то сейчас он относится ко мне совершенно иначе…

Неужели действительно так ревностно относился к тому, что Демид со мной времени проводил больше, чем с ним? Тогда это имеет смысл. А сейчас повзрослел и понял, что был глупым…